любовь и война

[lead]Мы слышим каждый день о развитии, об укреплении христианства у нас в Русской Православной Церкви, о международных, внутрихристианских, межконфессиональных, внутрицерковных контактах. Но за потоком официальных новостей не всегда понятен смысл того, что на самом деле происходит у христиан. Начнём мы наш разговор с попытки разобраться в том, какие существуют направления в христианстве, в частности мы поговорим о том, что такое католичество?

Беседу ведут протоиерей Сергий Веремеев и иерей Владимир Крицак.[/lead]

протоиерей Сергий Веремеев: Есть такая версия, что изначально Церковь христианская была одна, едина. Отец Владимир, так ли это?

иерей Владимир Крицак: Церковь была одна, потому что в этом её смысл. Церковь – это образ Святой Троицы, и она всегда должна подчёркивать единство своей общинной жизни с Богом и с миром.

протоиерей Сергий Веремеев: Это вы говорите об идеальной ситуации, но ведь после того как Христос вознёсся и апостолы отправились проповедовать Евангелие по всему миру, возникло множество христианских общин, это были прообразы поместных церквей, и в каждой церкви, конечно, были свои особенности, которые приводили к определенным противоречиям…

иерей Владимир Крицак: Ну, это предсказывал ещё апостол Павел что, мол, среди вас появятся такие учителя, которые будут вести не за Христом, но за собой … Задача Церкви не собрать всех в один город, ее задача собрать в небесный Иерусалим в будущем. Причём это сделает сам Христос, он соберёт тех, кто откликнется на проповедь в Церкви.

Находились люди, которые хотели повернуть ситуацию в свою сторону, они видели успех Церкви и они пытались пользоваться Церковью в своих личных корыстных интересах.

протоиерей Сергий Веремеев: Церковь в те времена когда ещё не было разделения на православие и католичество, к тому же ещё не было движения реформации, называлась кафолической? Католической, то есть «кафоликос», это означает с греческого «всеобщий, вселенский, соборный».

иерей Владимир Крицак: В Символе веры говорится — «во единую святую соборную». Слово «соборный» по-гречески звучит как «кафоликос». Римская традиция прочитывает это слово «католикос», а мы используем это слово в славянской транскрипции с буквой «ф» — «кафоликос», но значение одно и то же.

протоиерей Сергий Веремеев: То есть мы с полным правом можем называть себя католической церковью?

иерей Владимир Крицак: Да. Есть такой «принцип украденного велосипеда», как замечал исследователь церкви Александр Леонидович Дворкин. Если церковь не использует какие-то слова, то эти слова очень быстро подбирают какие-нибудь секты и расколы.

протоиерей Сергий Веремеев: Мы говорим о тех блаженных временах, когда у нас общие святые, когда у нас единая церковь, когда все решения принимаются на вселенских соборах, и тем не менее уже существует понятие ортодоксии?

иерей Владимир Крицак: Католическая традиция навязывает такое мнение, что Церковь — это мнение большинства. Но если мы посмотрим, допустим, на жизнь Максима Исповедника, на жизнь Афанасия Великого, то часто они оказывались в меньшинстве, и на их стороне была правда и истина. И Церковь признавала в скором времени их позицию более правильной чем еретика императора или епископов, которые отступали от принципов в угоду слабому знанию богословия на сторону каких-то ересей.

протоиерей Сергий Веремеев: Ереси сотрясали обе части Римской империи?

иерей Владимир Крицак: До этого разделения расколы уже были и неоднократно. Одно время весь Восток был полуарианский. Восточная церковь просто отказывалась в течение пятидесяти лет признавать Первый вселенский собор.

протоиерей Сергий Веремеев: В чем же причина раскола на Западную и Восточную Церкви?

иерей Владимир Крицак: Причина в административном делении империи. Так как всей Римской империей управлять было уже не возможно, столица была перенесена в Константинополь. В Риме остались столичные амбиции. Западная церковь отказалась соблюдать те принципы, под которыми она подписалась на великом софийском соборе, – то есть цареградский символ веры был ими изменён.

Богословие интересовало только Восточную церковь, где всё бурлило. Рим хотел сохранить «статус кво», принимая до раскола как православие, так и другие течения и толки, но при этом и до и после раскола римская церковь пыталась навязать своих епископов Православной Церкви, рассматривая Церковь как место применения юридической силы.

Всё сводится к недостатку любви у христиан друг к другу.

Полную версию беседы слушайте в эфире радио
«Новолетие» на сайте mitropolit.info