«Какова бы ни была личная приверженность Владимира к язычеству, о которой повествует летопись, ее же рассказ о долгих сомнениях князя в выборе новой религии, о послах в разные страны, о конечном выборе греческого христианства свидетельствует о том, что крещение Руси, как до нее крещение Болгарии, в сознании самого князя было, прежде всего, государственным делом, показывает, что и для Руси наступило ее историческое «совершеннолетие», требовавшее включения ее в христианскую традицию культурного мира.

Как и Болгария, Русь должна была выбрать между старым и новым Римом (о связях Руси с Римом и до Владимира, и после него теперь мы знаем гораздо больше, чем раньше) и выбрала византийское православие, как и в Болгарии — христианство на Руси насаждалось «сверху», самой государственной властью, наконец, как и у болгар, это византийское православие утвердилось среди русских в его кирилло-мефодиевском, славянском обличии. Всё это навсегда определило развитие России и Русской Церкви».

(Протоиерей Александр Шмеман «Исторический путь православия»)

gazetaglagol2014mart005

Но почему всё-таки крещение Руси святым Владимиром не встретило  вполне ожидаемого сопротивления со стороны  язычества? Объяснить это возможно тем, что крестил язычников  «свой» из их числа, а, привыкнув повиноваться  силе, они и здесь не стали упорствовать. Какую-то роль могло сыграть и то, что воспитанные в многобожии язычники легко могли добавить в свой пантеон ещё одного бога, пускай главного, княжеского… А возможно, это был неподдельный интерес перед открывавшейся новизной евангельской истины. Притягательность новых представлений и понятий влекла к себе так же, как путешественников влечёт только что открытая и пока неизведанная страна. Или такой пример — преодоление смерти через смирение, ведь даже только одно это не могло не завораживать… (И всё-таки если киевляне крестились почти добровольно, то для крещения новгородцев пришлось отправить туда вооружённый отряд.) И так  где-то по доброй воле, а где-то под давлением силы процесс пошел. Благо сил у Владимира хватало. Но это была не только военная сила, это была ещё и сила его личного примера — его преображения. Тот, кем он был до принятия христианства, и тот, кем он стал после этого, рознятся, как небо и земля. Из необузданного язычника, вкусившего от всех грехов, он превратился в ласкового князя, покровителя слабых и бедных, заботящегося об устроении больниц и богаделен, о справедливости, просвещении, о благоустройстве государства. Его перерождение  было столь впечатляющим, что можно было говорить о втором рождении одного и того же человека. Достаточно вспомнить, что Владимир отменил смертную казнь для преступников, дабы не нарушать библейской заповеди. Он отказался от многожёнства, даровав всем своим языческим жёнам и наложницам свободу и право выйти снова замуж. По всем землям  Киевской Руси он стал строить церкви. Были открыты школы для детей, и на Руси появилась письменность, а вслед за ней стало возможным обретение летописной истории русского государства. При этом сам он был неграмотным, но уже его сыновья явили пример вполне образованных людей — особенно Ярослав Мудрый, при котором Киев становится одним из мировых центров. Князь Владимир личным примером утвердил традицию жалеть, кормить, помогать нищим и слабым. Ведь принятие христианства совершенно изменило князя Владимира. Нет сомнений, что он искренне и всей душой принял новую веру. Услыхав слова Писания: «Блаженны милостивые; ибо они помилованы будут», он повелел всякому нищему и убогому приходить на княжеский двор и брать все, что ему потребно, — едой, питьем или деньгами. Более того, узнав, что больные и немощные не могут добраться до его двора, князь повелел развозить для них по городу пропитание. Христианство не только преобразило князя Владимира, но и дало новое, совершенно отличное от языческого представление о добре и зле, человек вместе с этим обретал новый смысл своего существования не только здесь на земле, но и на небе, вдруг осознавая себя не песчинкой, носимой всеми ветрами, а частью и подобием Божьим.

текст
Андрей ПРАВДА